Am           E           E        Am
Толстой отмечал юбилей, ясно, поляну накрыл,
Am           E           E        Am
И всех своих близких друзей на этот банкет пригласил.
Am  Dm                  G C
Тютчев забил заразу, курили за гаражом.
 Am         Dm       E           Am
Пушкина убило сразу, Лермонтова – потом.
Достоевский напился в хлам, к старушке стал приставать,
Ударил ее топором, быстро домой и писать,
Гоголь с собой в душ взял двух крестьянских девчат,
Напились тэкиллы и с ним мертвые в душе лежат.
Пушкин съел больше всех, в кусты забежал он на миг,
Памятник нерукотворный себе за кустами воздвиг.
Мама Толстого пошла в баньку хлестать коньяк,
А вслед за мамой туда Мамин зашел Сибиряк.
Тютчев в тютю бухой, Достоевский достал девчат,
Белинский в одном белье, Рылеев рылом в салат.
Пушкина няня легла в спальне, устроив бардак.
Няня легла не одна – Мамин с ней лег Сибиряк.
На карете лихой сутенер за крестьянками прикатил,
Толстой дал ему сто рублей – крепостное право продлил.
Разбушевался Крылов, вырвал у Пришвина клок,
Хотел еще Блока избить, но Блок поставил блок.
Есенин стихи написал, пошел к проституткам в кабак.
Есенин пошел не один, с ним Мамин пошел Сибиряк.
Некрасов прекрасно бухал и стриптиз заказал,
Кричал он всем бабам «Ура!» и лифчики в воздух бросал.
Тургенев Цветаеву взял и поступил он с ней так,
Как поступает со всеми Мамин всегда Сибиряк.
Анну Ахматову Блок пьяный в кусты завалил,
И в памятник нерукотворный случайно рукой угодил.
Герцен заснул под столом. Герцен, конечно, дурак.
К нему, чтобы не разбудить, Мамин ползет Сибиряк.
Герцем проснется с утра, руками ощупает зад
И будет думать всю жизнь что делать и кто виноват.
Танцует для телок Фет, Фет для них песни поет.
Фет не прикольный поэт, Фету никто не дает.
Некрасов кричит «Ура!» - ему привезли порошок.
Вот кому на Руси, действительно, жить хорошо.